Рідна мати Україна

Некоторое время назад украинские коллеги, в лице Александра Мацканюка, пригласили меня вместе портенироваться на несколько дней. Сами они придали этому ординарному событию довольно яркую окраску, что, на мой взгляд несколько излишне, но я согласился с радостью. Во-первых потому, что боевые искусства развиваются в кооперации и поменяться опытом всегда полезно, а во-вторых потому, что я всегда был уверен в беспардонной лжи российских официальных СМИ, освещающих украинские события, и хотел посмотреть на сегодняшний Киев собственными глазами. И вот, на Католическое Рождество я полетел в «мать городов русских»…

С собой у меня была копия любезно подготовленного приглашения, которое мы рассчитывали задействовать в случае, если бдительные украинские пограничники заинтересуются целью приезда в их страну срокалетнего крепкого мужика с российским паспортом и спортивным костюмом в сумке. Не задействовали. Крупная и довольно красивая украинская дама на порганичном контроле внимательно, но вполне дружелюбно на меня посмотрела и, проштамповав краснокожую, поинтересовалась, не боюсь ли я к ним приезжать? Я немного замялся, но сказал, что у меня был выбор, где провести рождество — в Москве или в Киеве — и я выбрал наиболее безопасное место. Дама прыснула характерным украинским смехом, вернула мне паспорт и пожелала хорошего отдыха. Всё. Никто не досматривал мою скромную ручную кладь в поисках героина, тротила, диоксина или полония, никто не требовал «пройти до выяснения» и не обыскивал меня до мазолей в носках. Из аэропотра я вышел максимум через пятнадцать минут после посадки.

Алексей Деменьтев, встречавший меня в зале прилета, деликатно проигнорировал пожелания ехать сразу же на тренировку, и сославшись на дорожные пробки сделал остановку в одном из любимых им попутных ресторанов, в котором нам предстояло угоститься с дорожки украинским борщем. Я признаться, решил, что это потеря времени, но вежливо промолчал, а когда мы приехали в ресторан я понял, что потеря времени — это тренировка. Борщ был красен, горяч, наварист, ароматен и остр. Сметана была настолько густой, что неохотно размешивалась в тарелке. Борща было много, и в нем было мясо, легко пережёвываемое прореженными за годы тренировок зубами. Мяса тоже было немало, и я так наелся, что от сытости не мог даже икать, поэтому всю дорогу до спортзала просидел молча. Необходимо добавить, что мы были не в храме высокой кухни, а в добротном придорожном заведении средней руки, меню в котором, кстати сказать, было на русском языке. Когда мы добрались до зала, мне пришлось адскими усилиями преодолеть прекрасную сытую дремоту, которая обычно случается у моего кота от щедрой порции куриных потрохов. Подняться на второй этаж было не просто. Но, надо — тренировка была в самом разгаре.

Собственно, на тренировке останавливаться не будем, так как пишется все это не для критики или восторгов по поводу тренировочного процесса украинских Будока, а для того, чтобы поделиться светлыми, приятными и очень горькими впечатлениями от поездки в когда-то самую близкую России, и по настоящему родственную страну…

Гостя с дороги надо помыть. Это — факт. Да и оценить нового человека, от особенностей телостожения до его политичесмкого кредо, высказанного после трех-четырех кружек пива, лучше всего именно в бане. Туда-то мы и направились из спортзала. Баня располагалась на территории загородной спортивной базы олимпийского резерва, и, соответственно, была недоступна простым смертным, зато регулярно абонировалась сликвами общаства в составе бывщих и действуюхих спортменов, бизнесменов, бандитов, адвокатов, депутатов и прочих, влиятельных в определенных кругах, людей. До уровня спа-курортов это заведение не дотягивало, зато обладало великолепным паром и очень благожелательной и гостерпиимной обстановкой. И предбанник и парная были просто близнецами точно такой же бани в одном из московских физкультурно-спортивных обществ, на Борисовских прудах, где я тренировался в незапямятные времена. Даже плитка на дне бассейна была именно такого же цвета, который и тогда и сейчас вызывал твердую уверенность, что в перерывах между посещениями в этом бассейне регулярно и добросовестно моют крупный рогатый скот. Но — это только видимость. На самом деле вода была чиста и свежа, и как раз такой температуры, которая кажется неземным раем после раскаленной парной…

Компания поихоньку увеличивалась, на столе появились стандартные атрибуты мужской бани — чипсы, пиво, вобла, семечки, минералка, сухарики и тому подобная нехитрая снедь. Голоса повышались пропоционально количеству выпитого, звучали байки и анекдоты разного засола и сальности, не обошлось и без жарких политических споров. Но! - все говорили, в основном порусски, никто не поинтересовался, что именно на территории Украины, и конкретно взятой бани, делает представитель страны-агрессора и, к тому же — еврей (чего я никогда не скрываю), и что именно я думаю про украденный Крым, про сбитый «украми» Боинг, или про люмпенизированный Донбасс… Немного жалко, что не спросили, потому, что мнение на этот счет у меня есть, и я хотел бы узнать взгляды соседей по парной на все эти гнусные и жуткие события... Но люди-то в баню отдыхать идут, и преавращать приятные и беззаботные банные разговоры в горячие диспуты по наболевшим и, увы, таким трудноразрешимым вопросам, им явно неохота. Тем не менее, авторитетно свидетельствую: прилично себя ведущий и не «быкующий» россиянин в киевских банях персоной non-grate не является. Даже еврей может быть почти уверен, что не получит шайкой по морде или шваброй по заднице, а вот распаренным веником по спине — очень даже получит! Устрашающе сурового вида коренастый человек предложил мне отдаться в его заботливые руки профессионального баньщика. Он был густо, как гжелевский фарфор, покрыт синими узорами татуировок, вызывающих мысли о долгой и, по всем понятиям, правильной жизни в отдаленных районах бескрайнего севера. Я не устоял, и получил очень силное и фантастически приятное ощущение, которе всегда испытываешь, становясь объектом услилий настоящего банного Гуру, искренне любящего и своё дело и своих гостей! Через некоторе время мое расслабленное и абсолютно счастливое тело вновь очутилось в машине, движущейся по направлению к гостинице, под названием «Кооператор»…

Гостиница мне понравилась. Не могу сказать, что она соответствовала гордому слову Hotel, красовавшемуся на фасаде, но четыре ночи, проведенные в её стенах были совершенно нормальными и комфортными ночами с точки зрения бывалого и не излишне притязятельного путешествениика. Тем не менее, меня прямо расприает от желания поделиться некоторыми нюансами. Во-первых, собственно - номер. Он был чист, не прокурен и имеющаяся в нем кровать не издавала при переворачивании с боку на бок никаких лишних звуков. Чудесно! Правда, при открытой в коридор двери, из окна начинало дуть так, что шевелились тежеленные, плотные шторы. Но этот небольшой недостаток успешно компенсировался интенсивностью отопления. По ночам, радиатор набирал такую температуру, что я никому не порекомендовал бы сушить на нем обувь с подковами на подошвах. Ну, чтобы капли расплавленного металла не испортили дубовый паркет номера... Было более, чем тепло, одеяло тоже было толстым и теплым, поэтому я прекрасно высыпался, вдыхая морозный рождественский воздух из открытой настеж форточки.

Еще одна забавная подробность — это уборщица. Каждое утро, встречая меня в коридоре, она лукаво улыбалась и спрашивала — не уезжаю ли я сегодня? Когда я отвечал, что - нет, она очень радовалась и сообщала, как непреложную данность, приблизительно следующее: «Ну, так я в номере убираться не буду. Итак руки отваливаются. А бельишечко — поменяю, довольны будете. И полротенце проверю — может, чистое ещё...». Действительно, и белье и полотенца всегда были девственно чисты. А, что еще в гостинице для счастья надо?

Но, главное: главное — это завтраки! Ночью, в момент доставки моей обмякшей тушки в гостиницу, мне вручили пачку талонов с мрачным названием «Пропуск на утреннее питание». Спускаясь с утра в буфет с зажатым в потной ладошке «Пропуском», я с внутренним содроганием предвкушал что-то из условного тюремного рациона, и был разрушительньо посрамлен. Завтрак, был абсолютно волшебным, и с первой же ложкой густой овсянной каши, на молоке и с маслом, я перенёсся в далекое-далекое детство, когда точно такой же кашей и крепким, с сахаром, чаем потчевала меня перед выходом в школу, незабвенная моя бабушка — Лидия Ивановна Калиниченко. И все четыре утра, проведенные на её родине, начинались для меня простым, но очень вкусным домашним завтраком...

О дальнейшем - позднее...